Вы помните лингафонные кабинеты в школе? Первый раз я такой увидела, когда пошла в 5 класс и «получила доступ» на верхние этажи школы (начальная школа был на первом этаже, и нас сильно ругали, когда замечали рядом с лестницей). В моем представлении это была особо важная комната, куда пускали только избранных – мало было иметь английский в расписании.

Два года спустя моя мечта осуществилась – уроки английского проводились в лингафонном кабинете. Только вот аппаратура не работала и упражнений по аудированию мы не делали вообще.

Зато папа купил музыкальный центр и в городе стали появляться места, где продавали диски на любые музыкальные вкусы. Качество звука на диске было в разы лучше, чем на записанной-переписанной кассете, да и искать нужную песню было проще. После уроков я проводила много времени, засунув голову между колонками (от наушников через час начинали болеть уши) и вслушивалась снова и снова, что же там поют Queen, Whitney Houston и Army of Lovers.

У меня была тетрадь, куда я записывала услышанное, и набор звуков, которые не могла собрать в слова. А ещё у меня был большой англо-русский словарь, где я пыталась найти слова под этот набор звуков. Правила чтения как таковые я не учила никогда, но в то время я учила себя анализировать и подбирать варианты написания под то, что слышу – в тетради были ряды предположений he slept/his leapt, bean/bin/beam…

Одно из откровений, которое помню до сих пор: в своем хите I Will Always Love You, Houston поет, что она желает для своего любимого, я неделями гадала, как может писаться это «нэээс», почему оно должно быть счастливым и что же оно значит, пока не поняла, что это не два слова, я одно – happiness. Очевидно, правда? Но тогда это был прорыв, хотелось кричать эврика!

Сейчас, когда интернет даст ответ на любой вопрос – субтитры, сайты со словами песен, скрипты, я не знаю, стоит ли изобретать велосипед, утруждая себя анализом услышанных звуков. С другой стороны, благодаря этим занятиям, я хорошо воспринимаю на слух не только носителей языка, но и тех, кто говорит по-английски с сильным акцентом.

    Какое чувство вы испытываете, когда вам предстоит общаться с носителем языка? Сейчас мои эмоции можно описать английскими anticipation и excitement. Свой первый «полевой»  опыт – мне предложили попереводить во время поездки по городу – помню, как вчера, и если вначале я была очень рада предложению, то с приближением часа Х мой восторг сменялся нервным ужасом.

  Запрос был прост: там будет около 40 человек из разных стран, приехали сюда на конференцию, в основной части разберутся без тебя, а вот экскурсию надо будет переводить. Моё робкое «а где посмотреть текст?» пренебрежительно отбросили в сторону, «это же просто поездка на автобусе по городу, ничего сложного».

  Ничего - так ничего, и вот я, улыбаясь, стою у автобуса, рассматриваю людей (столько иностранцев в одном месте я до этого только по телевизору видела) и как мантру повторяю себе: «дыши, все в порядке, это всего лишь тур по городу».

      Если я правильно помню, экскурсовода пригласили из исторического музея. Дама была очень приятной, и мое чувство дискомфорта только усилилось, когда я ей честно ответила, что об истории города знаю очень мало. Впрочем, тогда она только покачала головой, сказав, что мне непременно следует сходить на полноценную экскурсию. Я же предупредила её, что это мой первый опыт перевода, что я ещё студентка, попросила говорить простыми словами и короткими предложениями. Все заняли свои места, и мы поехали.

   В отличие от меня, экскурсовод подготовилась к поездке. Она планировала рассказывать об истории города не в хронологическом порядке, а привязывать свой рассказ к местам, которые мы проезжаем. То, что все пойдет не по плану, мы с ней поняли фактически с первого предложения. 

   «Сейчас перед вами открывается вид на Мерефо-Херсонский мост, уникальное сооружение – это первый изогнутый мост в Европе, построенный из метало-бетонных конструкций…» сказала дама и сделала паузу, выжидательно посмотрев на меня. Оставим в стороне «открывающийся вид», «изогнутый» и «бетонный», мой язык завязался в узел при попытке выговорить название моста на английский манер. 

   Следующим на очереди было описание событий форсирования Днепра со всеми деталями. Стараясь не замечать возмущение экскурсовода и борясь с приступами паники, я заменяла все эти дивизии, полки, армии словом солдаты, опускала военные звания и детали переправы. Следующие полчаса экскурсии прошли в тумане, помню только что под конец дама с завидной регулярностью спрашивала «хоть это ты перевести сможешь?»  

   Финальным аккордом был мой перевод информации о парке имени Глобы – мозг в состоянии глубокой истерики выдал первое имя по ассоциации: Павел, а не Лазарь. После этого экскурсовод отказалась что-либо рассказывать вообще и говорить со мной в частности. Повезло, что к этому времени мы уже подъехали к последнему пункту нашей экскурсии – центральной площади города и делегация покинула автобус, чтобы купить себе сувениров.

  Я опять стояла у автобуса, но уже не улыбалась и боялась встретиться взглядом с теми участниками экскурсии, которые владели и русским и английским. И вот пока я обещала себе, что никогда больше не произнесу ни слова на английском на публике, ко мне подошёл один из участников конференции и сказал, что все в порядке, все было понятно, я справилась.

  И тогда произошло чудо – я заставила своего внутреннего критика замолчать и поверила, что могу. Могу говорить по-английски, могу передать смысл, если не знаю конкретного слова, могу донести идею. 

  Я осталась с той делегацией до самого вечера – общалась и переводила. Было страшно, но внешняя оценка «тебя понятно», позволила держать страх под контролем. Поэтому во время своих занятий стараюсь поддерживать в студентах веру в то, что у них получится. Ведь когда дело касается общения, магическая формула из «Чародеев» - Вижу цель, Верю в себя, Не замечаю препятствий – работает.